Оценка любого явления прежде всего зависит от меры требовательности, предьявляемой ему. В этом отношении мы рассмотрим две позиции. Первая - это, что называется, гамбургский счет, то есть, по максимуму. К оцениваемому предмету или явлению мы здесь подходим как к идеалу. Все в нем должно быть безупречно. Такой подход свойственнен судьям на самых высоких по рангу состязаниях или он свойственнен духовно незрелым людям, которые могут легко соблазниться о чужие ошибки или неправоту. Если, к примеру, неофит подходит с такими идеальными критериями к поиску церкви или пастора, ему будет трудно найти что-то соответствующее его ожиданиям. Сооблазнившись в чем-то одном, он потом собазняется во всем. Так некоторые протестанты судят православных, а православные - протестантов.
- Поклоняетесь Марии, молитесь иконам, лобзаете мертвые кости? Что ценного может быть тогда в вашей церкви? - говорят протестанты.
- Ходите в какую-либо секту, учите всякие ереси от лже-пастырей? - говорят православные.
Такой максималистский подход хорош при выборе учителя или пророка, примера для подражания.
Противоположный ему подход используется, если человек ищет не идеал, а определенные хорошие черты или свойства, что-то полезное для назидания. При этом он может легко мириться и с недостатками. Он относится к явлению выборочно: что-то берет из него, а что-то оставляет. С чем-то соглашается, а что-то отбрасывает. Этот подход, как правило, свойственнен зрелым людям, которые никому себя не подчиняют и самостоятельно судят обо всём. Они внутренне свободны, поэтому могут также свободно относиться и к любому явлению.
Бог смотрит на нас именно таким образом, видя наши недостатки, но при этом умея увидеть и достоинства, а также видя нашу эволюцию вплоть до достижения нами идеала.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Поэзия : Мечта. - Анатолий Бляшук Иногда оборачиваясь назад и вспоминая всю боль и зло, которые были моими вечными спутниками, когда я жил без Бога, у меня возникает вопрос, сколько же еще людям нужно боли, чтоб они захотели любви…? Сколько еще нужно страшных, неоправданных смертей, чтоб люди захотели жить…? Сколько еще молодых пацанов и девчонок должен скосить СПИД и наркотик, чтоб их родители поняли, что это следствие их грехов, унаследованное их детьми и еще приумноженное…? Сколько еще…?
